Тёщины языки и заморские черти

В дореволюционной России в Вербное воскресенье традиционно проводились вербные базары, или, как их коротко называли, вербы. В Москве ещё с середины Вербной недели вся Красная площадь (а вербный базар проходил там) заставлялась белыми палатками. Палатки наполнялись разнообразными игрушками, пасхальными открытками, сладостями, орехами, цветами. Среди игрушек особым спросом на вербе пользовался «морской житель», он же «американский житель» или «морской чёрт» – чёртик в стеклянной трубке со спиртом или водой, барахтавшийся при нажатии на резиновую заслонку. Популярен был и «тёщин язык» – свернутая в спираль бумажная трубка, которая при надувании разлеталась в длинный мешок с перьями на конце. С начала ХХ века обязательным ярмарочным товаром на вербных базарах стали ещё и гирлянды разноцветных воздушных шаров. Но главным товаром на ярмарке, конечно, были ветки вербы, которые из деревень привозили целыми возами. Можно было купить несколько веточек или целый пучок, украшенный тряпичными и бумажными цветами, ангелочками из бумаги, воска или расписного фарфора – их называли вербными херувимами.

«Говор многотысячной толпы сливается с невообразимым свистом и писком игрушек. Верба напоминает карнавал. Все, как орденами, увешаны вербными безделушками. Вьётся серпантин. Сыплется конфетти. Для полноты недостаёт масок. Их заменяют «тёщины языки» и заморские черти» – так описывали столичные газеты один из вербных базаров в Москве в начале ХХ века.

Райки с прибаутками

На вербных базарах всегда можно было увидеть райки – деревянные ящики на колёсах с одним или несколькими увеличительными стёклами на передней панели. Внутри райка, за этим стеклом перематывалась длинная лента с картинками. За небольшую плату зрители смотрели меняющиеся изображения городов и известных личностей, сопровождающиеся прибаутками раёшника, например, такими:

Вот весёлый град Париж,

Как приедешь, угоришь!

А с Рассеи господа

Ездят водку пить туда.

Едут с денежек мешком,

А назад идут пешком.

Вывоз невест

На Вербное воскресенье в крупных городах традиционно устраивались катания на лошадях – так называемый вербный проезд, или вербный разъезд. В Москве его маршрут проходил по Красной площади вдоль вербного базара и по близлежащим улицам. Вербные проезды иногда называли «вывозом невест»: незамужних девушек показывали потенциальным женихам, одновременно демонстрируя богатство экипажа и нарядов. Газеты писали, вспоминая прошлое, что в доброе старое время в вербном катании участвовала вся Москва: «Катанье было не только по улицам, прилегающим к Кремлю, как теперь, но и вокруг Кремля. Тут в первый раз тогдашние щёголи и щеголихи демонстрировали весенние моды. Новые прекрасные экипажи тянулись бесконечной цепью. На Красной площади, где был центр гулянья, цепи карет тянулись иногда в 6 рядов. Между ними гарцевали верхом или пролетали стрелой в дрожках московские молодые денди. Экипажей было так много, что ехать приходилось шагом. Этим пользовались молодые щёголи в модных сюртуках и фраках, с воткнутыми в глаза лорнетами. Они имели возможность идти рядом с каретой, важно держась за ручку дверцы, и расточали перед хорошенькими катающимися москвичками свои французские комплименты, иногда с величайшими грамматическими ошибками».

В начале XX века вербные разъезды проходили уже не с таким размахом, но если погода была хорошей, то модницы не упускали случая прокатиться в экипаже и «щегольнуть своими туалетами и, главным образом, шляпами».

От лихорадки и трусости

На Вербное воскресенье после утренней службы в храме было принято слегка ударять друг дуга только что освящёнными веточками вербы, приговаривая: «Верба, хлыст, бей до слёз», «Не я бью – верба бьёт», «Будь здоров, как верба».

Ялтинская газета в апреле 1911-го писала: «Вчера после раздачи вербы в местных храмах молодёжь обоего пола на окраинных улицах устраивала целые побоища вербами».

В некоторых областях России крестьяне вербой хлестали ещё и землю – «били» поля и огороды, чтобы дали хороший урожай. Освящённую в церкви вербу берегли до первого выгона скота и выгоняли его непременно вербой. После этого веточки втыкали под крышу дома с верой в то, что теперь скотина сохранится в целости и сохранности, нигде не заблудится.

Серёжкам вербы – их ещё называли «котики» – приписывалась целительная сила: считалось, что если съесть девять вербных серёжек, то это спасёт от лихорадки и зубной боли. Дети ели «котики», чтобы горло не болело, бездетные женщины – как средство от бесплодия. По поверью, вбитый в стену дома колышек из освящённой вербы должен был помочь живущему там человеку избавиться от трусости и стать храбрым.